сегодня назначенна встреча Кроу и Ан-мара.
астрологическое пояснениехирон у ахернара (Ан-мар)
Хирон дает практическую направленность и в то же время нестандартный взгляд на вещи: склонность использовать свои психологические и мистические способности на практике, в работе с людьми. Развитый аспект дает умение видеть свои и чужие программы подсознания как почти материальные объекты, умение ориентироваться в энергетических потоках и кармических программах разных эгрегоров, четкое ясновидение во многих вопросах и т.д., но для этого следует выработать себе очень ясную этику, которая одна лишь может спасти ее от хаотических метаний и мутной воды эгоцентризма.
веста у аркрукса (Кроу)
Способность самоотверженно служить идее, поддерживая в себе творческое горение и страсть и глубоко взаимодействовать на чувственном плане. Могут интересовать проблемы смерти. Поиск глубины и осторожность во всех предприятиях. Секс рассматривается как высший опыт, несмотря на все социальные табу. С другой стороны, - можете иметь чувство вины, греха и стыда, которые побуждают подавлять сексуальность. Вам доступны сильнейшая концентрация и преданность.
читать дальшеГород в пустыне лежал у подножья бархана, как тлеющие угли. Кроу пошатывало: это был сложный день. И он чувствовал, как внутри у него так же, как этот город, тлеет сердце, то и дело пытаясь разгореться в настоящий пожар, вибрирующим в барабанных перепонках гулом пламени. Воля, которой Кроу не давал ему разгореться, все еще была надежным заслоном. Была и будет, - мантрой беззвучно повторяет он себе, прикрывая глаза.
Ан-мар стоит рядом и смотрит на город - еще шаг, и под порывами вечернего ветра полы его аба могут достать Кроу. Ан-мар не собирается делать этот шаг. В его душе горит костер искушений, но ему не привыкать, в этом есть своего рода удовольствие - слушать тихое потрескивание собственных несбыточных желаний...
Они оба сегодня неплохо поработали.
Пустыня. Город. Пришедшая с караваном болезнь.
...До тех, кто отправил этот караван, Ан-мар тоже доберется. Чуть попозже. Один. Нечего Кроу там делать. Еще уговорит их ступить на тропу исправления, с него станется. И кого тогда карать? Нет уж. Мальчишка и так нестабилен как маятник в бурю. С другой стороны - именно это и позволяет ему удерживать равновесие. ...Но с собой все равно не возьму! - угрюмо думает Ан-мар.
На самом деле, ему не так уж часто выпадает возможность видеть, как работает сила Кроу. Тому хватает одной улыбки или жеста, чтобы паника осыпалась сухими песчинками, чтобы люди снова стали людьми, а не беснующейся толпой. Перед симпатической силой Кроу в окружающих пробуждается что-то исконное, тоже из животной природы, но начисто лишенное агрессии. Благодаря ему первых заболевших не забили камнями и не сожгли. Благодаря ему лечение было хоть и изматывающим, но своевременным. Благодаря ему, этот город-оазис остался жить прежней жизнью - не горели дома, не рушились линии электросвязи, не были осквернены источники.
Благодаря ему, Ан-мар мог свободно действовать и принять меры, не прибегая к насилию. Удивительная все-таки, способность - делать словом то, что он мог бы сотворить только пламенем. Такого не бывало почти никогда, но сегодня Ан-мар несколько раз даже прерывался на то, чтобы полюбоваться работой Кроу. Это было... искусством - линии силы, которые он плел сияли даже на фоне ослепительного пустынного солнца - совершенством плетения, как совершенством жизни. И люди, только что готовые растерзать своих ближних, улыбались ему, подавали руки упавшим, без боязни касались заболевших детей и несли их в шатры наспех организованной больницы. А потом сидели рядом.
Ан-мар остановился как раз рядом в одной такой женщиной - у нее умерли двое малышей и пару часов назад она пылала жаждой мести, жаждой причинить другим такую же боль, и Ан-мар видел, что это пламя сожрало уже всю ее душу, прожгло, прокалило насквозь, и отмотать назад было уже попросту невозможно. Он уже поднял свой меч, но... под рукой проскользнул Кроу, и его присутствие тут же понадобилось где-то еще... И вот, два часа спустя, эта самая женщина сидит у лежанки совершенно чужого ребенка и рассказывает ему сказки. И гладит маленькую ручку, уговаривая чуть-чуть потерпеть. И слезы, которые вообще-то только питают ярость, как бензин пламя, почему-то гасят в ее душе гнев. Ей по-прежнему больно, может быть, даже больнее, чем было, и ее душа - пепелище, и ничего не исправлено... но у нее откуда-то есть силы жить дальше и утешать.
Непостижимо. Ан-мар качает головой и стремительно идет дальше, пытаясь догнать свое потраченное время. Его ждут пациенты и несколько склок из-за места в шатрах.
...
Кроу весь день носился по городу, боясь остановиться. Не из-за того, чтобы успеть. На самом деле, когда действуешь в рамках своего призвания, главное - отпустить себя и не мешать, тогда получится лучше всего. Сила сама знает кратчайший путь. Как вода. Как пламя. Как взгляд.
Темный взгляд Ан-мара прожигал его весь день. Кроу напарывался на него, как на автоматную очередь - и пропадал. Домашнее пламя, которому суждено было сейчас пылать в нем, как все, связанное с домом, обращалось против него. Он не мог вспомнить, чтобы когда-либо еще его накрывало таким неистовым желанием. От возбуждения его едва ли не трясло, и только непрерывное действие, постоянная тотальная занятость мешали ему сойти с ума. Он переливал этот переполняющий огонь в свою силу, поил ее, увеличивал напор отдачи до максимума - и еще чуть-чуть - только из чувства самосохранения. Иначе он бы просто захлебнулся. Дай он себе хоть немного воли - хоть один свободный миг - и кинулся бы на Ан-мара, прямо на улице, прямо в пустыне. Сомнительно, конечно, что у него получилось бы справиться с жрецом-воином, но... какая, к демонам, разница?... Возбуждение сжигало его, пожирая разум. Пах ныл, руки тряслись, перед глазами периодически разливалась душная тьма, а сердце билось настолько неровно, что то, что он оставался в сознании - было чудом. Но инерция силы несла его вперед, не позволяя думать о себе. Кроу не запоминал лиц людей, которых успокаивал и уводил с порога, а иногда и из-за грани, безумия. Он только неуловимо вздрагивал всем телом, напарываясь на очередной взгляд Жреца, и снова раскрывался гравитационным потокам своей силы. Она вела его сама - властно и непререкаемо.
...
И вот теперь спустились сумерки. Сил не было. Кроу лежал на вершине бархана и бездумно смотрел на появляющиеся из сумерек звезды. Мыслей не было. На желания не было сил. Мрак воли уже без труда накрывал тлеющие угли. Было все равно. Кроу знал, что как только он накопит немного сил, чтобы хватило на то, чтобы заснуть, то немедленно провалится в забытье. Никто не посмеет его тронуть, Ан-мар так и будет сидеть рядом, медитируя о чем-то своем и привычно защищая его своей священной дланью.
...и еще... было немного смешно от всемогущества и полной беспомощности...
астрологическое пояснениехирон у ахернара (Ан-мар)
Хирон дает практическую направленность и в то же время нестандартный взгляд на вещи: склонность использовать свои психологические и мистические способности на практике, в работе с людьми. Развитый аспект дает умение видеть свои и чужие программы подсознания как почти материальные объекты, умение ориентироваться в энергетических потоках и кармических программах разных эгрегоров, четкое ясновидение во многих вопросах и т.д., но для этого следует выработать себе очень ясную этику, которая одна лишь может спасти ее от хаотических метаний и мутной воды эгоцентризма.
веста у аркрукса (Кроу)
Способность самоотверженно служить идее, поддерживая в себе творческое горение и страсть и глубоко взаимодействовать на чувственном плане. Могут интересовать проблемы смерти. Поиск глубины и осторожность во всех предприятиях. Секс рассматривается как высший опыт, несмотря на все социальные табу. С другой стороны, - можете иметь чувство вины, греха и стыда, которые побуждают подавлять сексуальность. Вам доступны сильнейшая концентрация и преданность.
читать дальшеГород в пустыне лежал у подножья бархана, как тлеющие угли. Кроу пошатывало: это был сложный день. И он чувствовал, как внутри у него так же, как этот город, тлеет сердце, то и дело пытаясь разгореться в настоящий пожар, вибрирующим в барабанных перепонках гулом пламени. Воля, которой Кроу не давал ему разгореться, все еще была надежным заслоном. Была и будет, - мантрой беззвучно повторяет он себе, прикрывая глаза.
Ан-мар стоит рядом и смотрит на город - еще шаг, и под порывами вечернего ветра полы его аба могут достать Кроу. Ан-мар не собирается делать этот шаг. В его душе горит костер искушений, но ему не привыкать, в этом есть своего рода удовольствие - слушать тихое потрескивание собственных несбыточных желаний...
Они оба сегодня неплохо поработали.
Пустыня. Город. Пришедшая с караваном болезнь.
...До тех, кто отправил этот караван, Ан-мар тоже доберется. Чуть попозже. Один. Нечего Кроу там делать. Еще уговорит их ступить на тропу исправления, с него станется. И кого тогда карать? Нет уж. Мальчишка и так нестабилен как маятник в бурю. С другой стороны - именно это и позволяет ему удерживать равновесие. ...Но с собой все равно не возьму! - угрюмо думает Ан-мар.
На самом деле, ему не так уж часто выпадает возможность видеть, как работает сила Кроу. Тому хватает одной улыбки или жеста, чтобы паника осыпалась сухими песчинками, чтобы люди снова стали людьми, а не беснующейся толпой. Перед симпатической силой Кроу в окружающих пробуждается что-то исконное, тоже из животной природы, но начисто лишенное агрессии. Благодаря ему первых заболевших не забили камнями и не сожгли. Благодаря ему лечение было хоть и изматывающим, но своевременным. Благодаря ему, этот город-оазис остался жить прежней жизнью - не горели дома, не рушились линии электросвязи, не были осквернены источники.
Благодаря ему, Ан-мар мог свободно действовать и принять меры, не прибегая к насилию. Удивительная все-таки, способность - делать словом то, что он мог бы сотворить только пламенем. Такого не бывало почти никогда, но сегодня Ан-мар несколько раз даже прерывался на то, чтобы полюбоваться работой Кроу. Это было... искусством - линии силы, которые он плел сияли даже на фоне ослепительного пустынного солнца - совершенством плетения, как совершенством жизни. И люди, только что готовые растерзать своих ближних, улыбались ему, подавали руки упавшим, без боязни касались заболевших детей и несли их в шатры наспех организованной больницы. А потом сидели рядом.
Ан-мар остановился как раз рядом в одной такой женщиной - у нее умерли двое малышей и пару часов назад она пылала жаждой мести, жаждой причинить другим такую же боль, и Ан-мар видел, что это пламя сожрало уже всю ее душу, прожгло, прокалило насквозь, и отмотать назад было уже попросту невозможно. Он уже поднял свой меч, но... под рукой проскользнул Кроу, и его присутствие тут же понадобилось где-то еще... И вот, два часа спустя, эта самая женщина сидит у лежанки совершенно чужого ребенка и рассказывает ему сказки. И гладит маленькую ручку, уговаривая чуть-чуть потерпеть. И слезы, которые вообще-то только питают ярость, как бензин пламя, почему-то гасят в ее душе гнев. Ей по-прежнему больно, может быть, даже больнее, чем было, и ее душа - пепелище, и ничего не исправлено... но у нее откуда-то есть силы жить дальше и утешать.
Непостижимо. Ан-мар качает головой и стремительно идет дальше, пытаясь догнать свое потраченное время. Его ждут пациенты и несколько склок из-за места в шатрах.
...
Кроу весь день носился по городу, боясь остановиться. Не из-за того, чтобы успеть. На самом деле, когда действуешь в рамках своего призвания, главное - отпустить себя и не мешать, тогда получится лучше всего. Сила сама знает кратчайший путь. Как вода. Как пламя. Как взгляд.
Темный взгляд Ан-мара прожигал его весь день. Кроу напарывался на него, как на автоматную очередь - и пропадал. Домашнее пламя, которому суждено было сейчас пылать в нем, как все, связанное с домом, обращалось против него. Он не мог вспомнить, чтобы когда-либо еще его накрывало таким неистовым желанием. От возбуждения его едва ли не трясло, и только непрерывное действие, постоянная тотальная занятость мешали ему сойти с ума. Он переливал этот переполняющий огонь в свою силу, поил ее, увеличивал напор отдачи до максимума - и еще чуть-чуть - только из чувства самосохранения. Иначе он бы просто захлебнулся. Дай он себе хоть немного воли - хоть один свободный миг - и кинулся бы на Ан-мара, прямо на улице, прямо в пустыне. Сомнительно, конечно, что у него получилось бы справиться с жрецом-воином, но... какая, к демонам, разница?... Возбуждение сжигало его, пожирая разум. Пах ныл, руки тряслись, перед глазами периодически разливалась душная тьма, а сердце билось настолько неровно, что то, что он оставался в сознании - было чудом. Но инерция силы несла его вперед, не позволяя думать о себе. Кроу не запоминал лиц людей, которых успокаивал и уводил с порога, а иногда и из-за грани, безумия. Он только неуловимо вздрагивал всем телом, напарываясь на очередной взгляд Жреца, и снова раскрывался гравитационным потокам своей силы. Она вела его сама - властно и непререкаемо.
...
И вот теперь спустились сумерки. Сил не было. Кроу лежал на вершине бархана и бездумно смотрел на появляющиеся из сумерек звезды. Мыслей не было. На желания не было сил. Мрак воли уже без труда накрывал тлеющие угли. Было все равно. Кроу знал, что как только он накопит немного сил, чтобы хватило на то, чтобы заснуть, то немедленно провалится в забытье. Никто не посмеет его тронуть, Ан-мар так и будет сидеть рядом, медитируя о чем-то своем и привычно защищая его своей священной дланью.
...и еще... было немного смешно от всемогущества и полной беспомощности...
@темы: daily color